Почему швейцарцы снова отвергли налог на богатых?
В феврале 2025 года в Берне члены молодежной организации социалистической партии Швейцарии (JuSо) своих целей не скрывали. Keystone / Peter Klaunzer Идея повысить налоги для самых состоятельных граждан обычно поначалу получает самую широкую поддержку в обществе. Но когда дело доходит до реальных решений, даже там, где, как в Швейцарии, работают инструменты прямой демократии, такие предложения почти никогда не получают большинства голосов. Почему? В Европейском союзе социальное неравенство, скажем так, непопулярно. Согласно последнему опросу Eurobarometer 2024 года, 65% жителей 27 стран ЕС поддержали бы введение налога для самых богатых (они составляют всего 0,001% населения Евросоюза). Однако недавняя попытка продвинуть такую идею на общеевропейском уровне провалилась: так называемая «европейская гражданская инициатива» на эту тему не смогла одолеть даже начальный этап сбора подписей, из 450 миллионов жителей ЕС документ поддержали лишь 370 000 человек, что значительно меньше необходимого одного миллиона. В Швейцарии, где механизмы прямой демократии работают давно и эффективно, схожие инициативы имеют куда больше шансов преодолеть первую стадию (сбор подписей). Поэтому в последние годы подобные предложения, обычно инициируемые левыми партиями и движениями, стабильно доходили до референдумов. В 2021 году это была инициатива о налогообложении прироста капитала, в 2014 году — об отмене режима порасходного (в отличие от подоходного) налогообложения (Pauschalbesteuerung), а в 2013 году — инициатива об ограничении бонусов топ-менеджмента. Нынешняя, с треском провалившаяся инициатива, предусматривающая 50-процентный налог на наследства, превышающие предельную необлагаемую сумму в 50 миллионов франков, собрала в свою поддержку 130 000 подписей — внушительная цифра для страны с населением около 9 миллионов — и тем самым получила шанс стать предметом всенародного голосования. Но, как правило, именно на этом этапе в Швейцарии общественная поддержка многих инициатива и заканчивается. Все перечисленные выше проекты были, как уже можно догадаться, народом отклонены. Та же судьба постигла и налог на наследование: его отвергли рекордные четыре пятых от числа избирателей, принявших участие в голосовании. Как отмечает политолог из Университета Санкт-Галлена Патрик Эмменэггер (Patrick Emmenegger), причины такого результата остаются во многом загадкой. Опросы ведь показывают, что большинство жителей Швейцарии крайне недовольны растущим социальным расслоением — так почему же это недовольство не отражается на итогах голосования? «Нет того энтузиазма» В Швейцарии угасание первоначального политического энтузиазма — классический сценарий, по которому проходят все политические кампании накануне референдумов, причем касается это далеко не только налоговых вопросов. При этом многое зависит от того, о каком именно «налоге на богатых» идёт речь — о налоге на имущество, на наследство, на прирост капитала или на что-то иное. Имеют значение и детали. Так, инициатива 2015 года предлагала ввести 20-процентный налог на наследства, превышающие 2 миллиона франков или 2,48 млн долларов. Законопроект 2025 года предлагал взимать уже целых 50% на все наследуемые суммы от 50 миллионов и выше — ставка, которую министр финансов Карин Келлер-Зуттер (Karin Keller-Sutter) назвала «почти конфискационной». Не менее важен и вопрос, на что должны идти поступления от нового налога: на увеличение пенсионных выплат, как предлагалось в 2015 году, или на борьбу «с изменением климата», как это предусматривала инициатива 2025 года. В Швейцарии ко всему этому добавляется ещё и третий фактор — федерализм. Двадцать шесть кантонов (субъектов федерации) обладают самой широкой налоговой автономией и они крайне нервозно реагируют на попытки ввести на федеральном уровне налоги, которые они уже взимают сами, например, на наследство или имущество. Кроме того, в рамках политических дебатов в Швейцарии регулярно всплывают классические аргументы сторонников теории так называемой trickle-down economics, согласно которой политика, приносящая прямую выгоду богатым людям и крупным корпорациям, в итоге все равно принесет пользу всему обществу. «Избыток неравенства лучше, чем равенство в нищете», — писал недавно по этому поводу ординарный профессор Института философии Университета Невшателя Оливье Массен (Olivier Massin). Но какой бы налог ни обсуждался в Швейцарии, решающим фактором почти всегда остаётся страх перед экономическими последствиями реализации нового налогового режима. Например, противники нынешней инициативы говорили: пусть новый налог затронул бы лишь ничтожное меньшинство населения, все равно, уехав из страны вместе со своими капиталами и инвестициями, они нанесли бы по экономике серьезный удар. По словам Патрика Эмменэггера, именно такие опасенияи стали главной причиной провала инициативы о налоге на наследование в 2015 году. Насколько эти страхи обоснованы, сказать трудно. Например, сегодня 1% населения владеет в Швейцарии 42% всего частного капитала и обеспечивает 40% всех поступлений от налогов на доходы и имущество. Но сколько состоятельных людей действительно уехали бы, если бы такой налог паче чаяния все-таки был введен, и как сильно этот исход сказался бы на бюджетах всех уровней — этот вопрос остаётся открытым. «Расплывчатые прогнозы» Накануне голосования на референдуме 30 ноября федеральное правительство Швейцарии предупреждало, что введение нового налога может привести даже к снижению налоговых поступлений — на сумму до 3,6 млрд франков в год. Экономист Мариус Брюльхарт (Marius Brülhart) оценивал, что чистый эффект такого налога может находиться в диапазоне от минус 700 млн до плюс 300 млн франков. Подобные wackeligen Prognosen («расплывчатые прогнозы»), как выразилась газета Neue Zürcher Zeitung (NZZ), подогревались публичными заявлениями состоятельных граждан, угрожавших уехать из страны, если избиратели поддержат-таки эту инициативу. Президент «Молодых социалистов» Мириам Хостетманн (Miriam Hostetmann) назвала такую стратегию «кампанией запугивания». Так или иначе, но она оказалась весьма эффективной, тем более что медийное освещение этой темы было преимущественно негативным — это подтверждает и отдельное исследование. Неопределённость относительно экономических последствий нового налога каждый раз заставляет избирателей сто раз подумать, прежде чем проголосовать. На это указывает Патрик Эмменэггер и добавляет: «Сохраняя статус-кво, вы хотя бы понимаете, что получаете — а в Швейцарии этот статус-кво, прямо скажем, весьма неплох. И он не очень сочетается с требованиями ввести „налог на богатых“». Как отмечает профессор политологии из Мюнхенского университета имени Людвига Максимилиана Лаура Зеелькопф (Laura Seelkopf), в конце 19 и в 20 веках имущественные налоги возникали, как правило, в качестве реакции на масштабные экономические потрясения — например, после войн, — а вовсе не из-за обеспокоенности социальным неравенством. Налог на наследование первоначально носил вообще чисто прагматический характер: веками большая часть населения была слишком бедна, чтобы вообще платить какие-либо налоги, так что богатые представляли собой логичный и, главное, стабильный источник доходов для государства. Петер Шпулер (Peter Spuhler), глава компании Stadler Rail, заявил в середине 2024 года, что налог на наследование, если его одобрят на референдуме, вынудит его покинуть страну. Но теперь у него нет причин эмигрировать. Keystone / Gian Ehrenzeller По словам Лауры Зеелькопф, во второй половине 20 века ситуация изменилась. В ситуации и по причине послевоенного экономического бума всё больше наёмных работников начинали зарабатывать достаточно, чтобы пополнять бюджет как через подоходные, так и через косвенные налоги. Одновременно снижались корпоративные ставки, налог на прирост капитала отделили от подоходного, а имущественные и наследственные налоги начали постепенно исчезать. В 1990 году налог на богатство взимали 12 стран ОЭСР, сегодня — лишь три. «Где деньги»? В 21 веке картина начала заметно меняться — на политическом уровне интерес к налогообложению крупных состояний снова неожиданно возрос. Старение населения, климатические вызовы и увеличение оборонных расходов всё более серьёзно нагружают общественные бюджеты, поэтому многие страны, включая Швейцарию, ищут новые источники доходов. Радикальных реформ налоговых систем, по оценке Лауры Зеелькопф, ожидать не стоит. Но в ситуации такого рода бюджетных сложностей прогрессивное налогообложение значительных состояний снова может стать привлекательным бюджетным инструментом — просто потому, что именно владельцы больших состояний и располагают наибольшими финансовыми ресурсами. Тем не менее в реальной политике — и не только в Швейцарии — это теория пока проявляется куда скромнее, чем в громких публичных дебатах. Во Франции показательной стала так называемая «налоговая инициатива экономиста Габриэля Зукмана», предложившего ввести двухпроцентный сбор на состояния свыше 100 миллионов евро. Но, даже несмотря на поддержку 86% граждан эта инициатива провалилась — парламент
Сколько зарабатывают швейцарцы и швейцарки?
Федеральное статистическое ведомство проанализировало зарплаты жителей Швейцарии. KEYSTONE/© KEYSTONE / GAETAN BALLY Разрыв в оплате труда между мужчинами и женщинами в Швейцарии сокращается: таковы новейшие данные статистики. Федеральное статистическое ведомство Швейцарии (Bundesamt für Statistik — BfS) проанализировало зарплаты жителей страны. Медианная (не путать со средней) зарплата в Швейцарии в 2022 году составила 6788 франков в месяц (выплачивается 13-я зарплата). Разрыв в оплате труда между женщинами и мужчинами продолжает сокращаться. У нас самые важные выводы и цифры. Разрыв в оплате труда между мужчинами и женщинами (имеется в виду равная оплата за одинаковый труд) в Швейцарии сокращается. В 2022 году этот показатель составил 9,5%. Как указывают специалисты статистического ведомства, гендерные различия в оплате труда частично объясняются объективно разным уровнем образования или разными степенями должностной ответственности. В целом же различия в оплате труда отражают разные модели занятости и предпочтения в сфере профессиональной деятельности женщин и мужчин. Женская демонстрация в Лозанне с лозунгами равенства оплаты мужчин и женщин за равный труд. Фото: 14 июня 2023 года. KEYSTONE/© KEYSTONE / JEAN-CHRISTOPHE BOTT Чем выше вверх по иерархической лестнице, тем разрыв в оплате труда между мужчинами и женщинами становится больше. В 2022 году женщины на должностях с высоким уровнем ответственности зарабатывали в среднем 9565 швейцарских франков «грязными» в месяц, а мужчины на том же уровне получали 11 212 швейцарских франков, что соответствует разнице в 14,7%. Этот показатель за отчетный период также уменьшился. «Зарплатные ножницы» остаются стабильными. Этим понятием обозначается разница между самой низкой и самой высокой средней медианной зарплатой. Медианная заработная плата — это показатель, который делит шкалу заработных плат на две равные части, причем половина работников получают больше медианы, а другая половина меньше медианы. В 2022 году в Швейцарии медианная заработная плата при условии полной занятости (на 100%) составила сумму в 6788 франков. По данным Ведомства статистики, за период с 2008 по 2022 год разрыв между самой низкой и самой высокой зарплатой практически не изменился: 10% работников с самыми низкими зарплатами зарабатывали 4487 франков в месяц, а 10% самых высокооплачиваемых получали более 12 178 франков. Самые высокие зарплаты выплачивались в Швейцарии в фармацевтическом и банковском секторах. Особенно высокими зарплаты были в секторах с высокой добавленной стоимостью, включая информационные технологии, фармацевтику, банки и табачную промышленность. В самом низу зарплатной пирамиды зарплат находились розничная торговля, общественное питание, гостиничная отрасль и личные услуги. В кантоне Тичино платят меньше всего. Между отдельными регионами Швейцарии отмечаются значительные зарплатные различия. Так, больше всего зарабатывают старшие менеджеры в Цюрихе, в регионе Женевского озера и на северо-западе Швейцарии. Меньше всего платят в италоязычном кантоне Тичино. Региональные различия в оплате труда можно частично объяснить «однобокой» географической концентрацией секторов экономики с высокой добавленной стоимостью и структурными особенностями региональных рынков труда. Тенденции в области заработной платы интерпретируются социальными партнерами (местные власти, профсоюзы, ассоциации предпринимателей и работодателей) по-разному. Так, Роланд Мюллер (Roland Müller), президент Швейцарской ассоциации работодателей (Direktor des Schweizerischen Arbeitgeberverbands SAV), говорит о «радостных выводах» и подчеркивает «чрезвычайно стабильную ситуацию» с заработной платой в Швейцарии. «Все тенденции указывают в правильном направлении, а пространства для дальнейшего повышения зарплат почти не осталось с учетом снижения в последние годы нормы прибыли предприятий сферы частного бизнеса». Даниэль Лампарт (Daniel Lampart), главный экономист Швейцарской федерации профсоюзов (Schweizerischer Gewerkschaftsbund SGB), ситуацией доволен в значительно меньшей степени. «Несмотря на благоприятную экономическую ситуацию, мы должны понимать, что с точки зрения реальной заработной платы у нас за плечами находится потерянное десятилетие, в ходе которого все повышения зарплат съедались инфляцией».
Швейцария как никогда привлекательна для богатых иностранцев
Рекордные цены на элитную недвижимость свидетельствуют о том, что спрос на жилье в Швейцарии находится на рекордно высоком уровне. Благодаря благоприятной налоговой системе привлекательность Швейцарии для богатых иностранцев остается на высоком уровне, даже несмотря на некоторые правовые барьеры. Расположенное в горном городе Кран-Монтана (кантон Вале), это шале было построено в 2010-х годах гражданами Франции. Цена вопроса, по слухам, составляет около 50 млн франков. Barnes Suisse «Спрос на недвижимость у нас в настоящее время очень высок», — говорит Жером Фелисите (Jérôme Félicité), председатель правления риэлтерской компании Barnes Switzerland, занимающейся, кроме всего прочего, продажей элитной недвижимости. Цены сейчас на такого рода объекта находятся на очень высоком уровне, особенно в горных регионах Швейцарии. Горы вообще в настоящее время являются бестселлером среди иностранцев, могущих позволить себе жить, например, в общине Валь-де-Бань, на территории которой находится знаменитый своим музыкальным фестивалем курорт Вербье. Население этой общины увеличилось в период с 2000 по 2022 год на 4% и достигло по швейцарским меркам солидных 10 530 жителей. «Лекс Коллер» и его эволюция » «Такого рода прирост в основном связан с тем, что многие приехали сюда „навеки поселиться“ в результате пандемии, желая работать на удаленке и одновременно дышать чистым горным воздухом», — говорит Антуан Шаллер (Antoine Schaller), заместитель председателя правления муниципального образования Валь-де-Бань (Val-de-Bagnes). «Эти люди осознали, что можно наслаждаться природой и активным отдыхом, при этом занимаясь бизнесом не выходя из комфортабельного шале». В итоге цены на недвижимость в этом уголке Швейцарии, наиболее популярном среди британцев и скандинавов, достигли рекордно высокого уровня, а швейцарцам остаются только крохи со стола богатых «понаехавших». По данным отчета Ski Report 2022 риэлтерской компании Naef Prestige Knight Frank, цена за квадратный метр жилья тут за год выросла на 8% и достигла почти 28 000 швейцарских франков. И понятно, что иностранец, покупающий в Швейцарии дом стоимостью в несколько десятков миллионов франков, часто делает это не просто так. Он наверняка планирует сделать его своим основным местом жительства, то есть он будет проводить здесь не менее 180 дней в году, что позволит ему претендовать на получение вида на жительство. Напомним, что действующий в Швейцарии так называемый Lex Koller ограничивает покупку недвижимости иностранцами, постоянно находящимися за границами Швейцарии. То есть купить тут дом и только на этом основании претендовать на право получить вид на жительство в стране нельзя. В Швейцарии нужно действительно жить постоянно. Но это в теории. «На практике же вид на жительство всегда идет рука об руку с приобретением недвижимости», — отмечает Бенедикт Фонтане (Bénédict Fontanet), адвокат и директор женевской юридической компании. Процесс получения ВНЖ обычно отдельно согласовывается юридическими фирмами непосредственно с местными властями, особенно когда некий состоятельный человек приезжает в Швейцарию для покупки дома и обустройства себе тут основного места жительства. Так называемый Lex Koller ограничивает правда приобретение швейцарской недвижимости иностранцами, не проживающими постоянно в стране. Вступив в силу в 1985 году, этот закон, однако, проделал определенную эволюцию в сторону смягчения. По данным компании Henley & Partners, с одной стороны, сегодня иностранные граждане-нерезиденты Швейцарии, желающие приобрести швейцарскую жилую недвижимость, должны получить предварительное разрешение властей С другой стороны, ничто не мешает приобретать недвижимость иностранцам, уже имеющим вид на жительство в Швейцарии категорий B или C (буква латинская). При этом даже если после этого они покинут страну, они все равно могут сохранить свою собственность, не будучи обязанными ее продавать. Ситуация для граждан стран, не входящих в ЕС / ЕАСТ, выглядит сложнее, однако опыт показывает, что стоит добиться определенного порога благосостояния — и с местными властями договориться вы сможете всегда.